Риск

Рискую выжить в этом странном Мире…

Хотя… без права на свою судьбу…

Судьба страны… и Мира, будто гири…

И жизнь, похоже, улетит в трубу…

 

Гадать? Гадай… Но всё равно в остатке

твоя судьба. Ответа на вопрос

нет для тебя ‒ живи почти украдкой…

В заначке только… Железняк ‒ матрос…

 

Желание

Впусти меня. Пуста не ночь –

пусты ответы на вопросы…

Глаза в ночи чуть-чуть раскосы:

Я до раскосости охоч…

А лужи стылые в ночи

так беспредельно зазеркальны.

И я в ночи бессонный странник:

впусти меня и не ворчи.

Я буду следовать любви.

Не удержусь… и до рассвета

из тыквы сделаю карету…

Чем в этой жизни удивишь?..

А удивлять – не по годам.

Желанье есть. Но где взять силы?..

А ночь была. И счастье было…

И в лужах – тёплая вода…

 

Вижу

Вижу – только крест на шее,

а не Бог в душе… Недужным

даже солнышко не греет…

Значит, быть здоровым нужно:

быть отчаянно свободным,

не бояться ЖИТЬ! Прохожим

в жизни быть, как быть безродным.

Жить в бездумности негоже.

 

Беспокойная среда

Ах, времечко… как будто бы в воронку

стекает, исчезает без следа.

Как будто нескончаемые гонки,

не отойти тихонечко в сторонку –

такая беспокойная среда.

 

Куда бежать?.. Неведомая сила

влечёт куда-то – эхо в тишине…

Жизнь, говорят, меня не позабыла…

Кто говорит?.. Не память ли накрыла?..

Стена… А вот и дырочка в стене.

 

И море волны катит – воздух жарок

и густ, и плотен, и не прост на вдох,

ведь я не молод, даже – перестарок,

и даже не огарочек – огарок,

и для меня уже так близок Бог…

 

Ах, времечко… Переучёт не выход…

Живу, пока ещё не замкнут круг.

Была бы только громкой жизнь – не тихой,

и пролетало б виновато лихо,

и к Северу был ближе вечный Юг.

 

Держи удар

Не убеждай меня – я всё равно начало

не растворяю в глубине души.

Меня судьба так много раз стращала…

А я бояться всё же не спешил.

Прощать – прощал, обиду незаметно пряча

куда подальше. Есть любовь. Всегда

ведь жизнь без устали не катится, а… скачет.

Её прожить – умей держать удар.

 

Не забуду

Обхватив буёк руками –

и спасение, и мера –

в море я без смысла замер,

как в игле ушка размером.

Виноватых нет и всё же

солнце жарит рыжим бесом…

Мир открыт, но и подкожен –

неизвестного замеса.

Море ластится. Бездонны

мысли. Берег в фиолете…

Где-то звоны, звоны, звоны –

я себя ещё не встретил.

А буёк ко дну причален.

И поверилось, как в чудо,

в то, что было там – вначале,

не забуду, не забуду…

 

Не ровня

Открутить винтик легко и просто

от чужой души… Малость

отрезать от души ножом острым,

чтобы малость величиной казалась…

А потом в тишине всуе

ждать от него чего-то…

Просветления не жди – сдует

ветерок – изойдёшь потом…

Не елозь – наверху знают,

что, когда повернуть. Помни:

не судьба – это жизнь злая…

Кто же этой жизни ровня?..

 

Дождик

Нет никого… Опоздавшее лето

тёплым дождём проливается в душу…

Нет никакого у жизни запрета:

будет тепло, если душу послушать

и окунуться в речную прохладу

и заблестеть чешуёй дождевою….

Жить по любви и для радостей надо!..

Дождик прольётся водою живою…

 

Всё сам

Раздай, Господь, всем понемногу.

А дальше… Дальше без раздач…

И… чтоб не жаловался Богу:

сам и судья, сам и палач.

Крутись, вертись – учёт условен:

Забудь, что кто-то… Ты – один:

сам и невинен, и виновен,

сам и разумник, и кретин…

Учись не ждать судьбы подачку.

Тропинка ломкая. Не жди

дорогу гладкую на сдачу:

размоют звонкие дожди.

А вдалеке грустит надежда.

Поймать удачу невтерпёж…

Рожденье… Смерть… Сомненья – между…

Я в этот мир был тоже вхож…

 

***

Болят и уши, и глаза…

давно… Назойливы, как мухи

те, кто не могут нам сказать,

что правду заслонили слухи.

Живём в безумной трескотне

ведущих в никуда ведомых…

Нет счастья в немощной стране,

далёкой от родного дома…

 

На закат

Как же не хочется утрат…

Дорога уже год от года…

Страна шагает на закат,

не зная в этой жизни брода.

Шагает в злости и во лжи,

в болотной жиже вязнут ноги.

Эх, до рассвета бы дожить –

так обещания убоги.

Пустеют улицы, дворы…

Ау… Молчание бездонно.

Мы только и тогда добры,

когда чужих не слышим стонов.

Затылки бриты. Бед не счесть.

И память вырвана… Зачем нам

надежда, вера, ум и честь…

Не кровь – водица стынет в венах…

Я только жизнью и богат.

Отцы смотрели, будто в воду:

страна шагает на закат,

дорога уже год от года.

 

А так хотелось

Эх, спеть бы песню без печали –

и лучик солнца был бы толст,

летучи крылья на Дедале,

и путь бы в жизни был бы прост.

А кто сказал, что на Голгофе

нет счастья? Солнышко блестит…

Я был бы в части счастья профи,

но… счастье нынче не в чести.

Молчит задумчиво планета…

От взрывов горбится земля.

И радость жизни под запретом.

И улыбаться не велят.

А так хотелось без печали

спеть песню. Если хочешь, – спой

о том, что не в конце – в начале

весь Мир. Он нужен нам с тобой.

 

Поставить крест

Не прожевав, глотаю жизнь… У окон

стоят, с надеждой вглядываясь вдаль,

не люди, – тени… Окна многооко

отбликивают немощно печаль.

Дожди не смоют горечь расставаний.

Пустые дни… Отведай тишины…

Уходит ночь. Я не убит – я ранен

в дыму большой непризнанной войны…

И даже если выживу, не стоит

такая жизнь цены прошедших лет.

Но есть ещё желание простое:

поставить крест на безрассудстве бед.

 

Шепоточка чуть…

Ждать?.. Чего?.. Безумен голос,

проклинающий мечты.

На Земле не пусто – голо:

только цепи да кресты.

Доложи, судьба, потомку –

где, когда… но… не соври.

Мы живём на самой кромке –

у безверия внутри.

Упадёт звезда – желанье

будет вечным. Труден путь.

Жизнь уже почти за гранью –

шепоточка только чуть…

 

Беда со слухом

Раздвоение печально…

Где-то Родина была…

А сегодня – свет, но… дальний,

и крыло – не два крыла.

Уходили вместе с эхом

в никуда отец и мать…

И казалось, что не к спеху

новой жизни ожидать.

В створе времени не тени –

силуэты за спиной.

И не жизнь была – ученья

между миром и войной.

Неуверенно и глухо

эхо выдавит в ночи:

у страны беда со слухом,

и… услышит – промолчит.

 

Эх, начать бы…

Ниточка… А может быть, канат…

Память не измерить расстояньем.

Кто-то скажет: только встрече рад,

кто-то – только злобному прощанью.

Я держусь за ниточку – она

не порвётся: и канат не нужен.

Только бы не дрогнула страна

среди этой сверхдержавной стужи.

Не вчера – сегодня жизнь пуста.

И фальшивит старый запевала.

Эх, начать бы с чистого листа…

Родина от жадности устала.

 

Судьба

Струной четвертой контрабаса

гудит волна – бездонный звук.

И я ли не свихнулся часом?.. –

Был Север, а теперь вдруг Юг…

И солнце разжимает дали –

пружинку света и тепла.

Оно на Севере в опале,

хотя судьба белым-бела.

Не уступи теплу и свету –

ждёт не дождётся тишина.

Быть не теплом, судьбой согретым –

такая жизнь навек дана.

 

Не жди ответа

Короткий разговор – жизнь на пределе…

Хотя она же всё и перемелет.

Исчезли в облаках дожди, туманы…

Жара… Жизнь не легка в среде обмана.

Погода не ахти – была и хуже.

Да, что там: не бухти – ведь сам недужен.

Враждебен и суров на мысли голод…

Как мало нужных слов – пространство голо.

И разговор про то, а, может, – это…

Сойдёт и сто потов… Не жди ответа…

 

Тень креста

Такая трещинка… в которой

ни жизни, да и смерти нет.

И не сыскать внутри опоры.

И нет окошечка в стене.

А на дворе скрипят ворота:

шагнёшь за них и… пустота…

А дом-то был: да, вот же, вот он…

Исчез… И только тень креста…

 

***

На подушке пуховой – тихо

засыпает, – дай-то Бог, – лихо…

Ну, а счастьишко сопит смело –

так давно оно во мне зрело…

 

Не замкнут круг

Чей голос кажется так близким,

что нет покоя в тишине?..

Как будто я в том самом списке,

в котором души всё тесней

сплетают радости, печали…

Разлуки нет – есть боль разлук.

Мы вместе… даже, если стали

и далеки – не замкнут круг.

 

Осень прилетела

Вишу на ниточке… Пора,

давно пора… А, что – не надо?..

Не прилетают вдруг ветра –

их путь бездумный не разгадан.

Они забывчивы порой:

и гладь, и тишь – не жди прохлады.

И только в комнате пустой

слова и мысли из засады

сочатся, проникая в щель,

и исчезают… То ли дело:

как будто и не дождь, – капель:

весна… нет, – осень прилетела…

 

На кресте

Бессонны ночи. На камине

вальяжно тикают часы.

Луна пространство опрокинет,

меняя звуки на басы.

И загудит – тепло, протяжно

ночная мгла… Фонарь мигнёт…

И кто-то – непременно важный,

как эпатажный звездочёт, –

начнёт предсказывать дорогу.

Куда дорога, – не поймёшь…

Хотелось бы дорогу к Богу,

пока ещё на что-то гож.

Мелькнёт желанье блеклой тенью

и растворится в пустоте…

Нет… Да, и не было прощенья –

висит прощенье на кресте…

 

Теперь уж нет

Неровен час: так, незаметно

уснёт страна… Дрожит строка…

Любовь жила не безответна:

казалось даже – на века…

Но век недолог: деловито

любовь растает в тишине…

Всё было, было, но… забыто…

Где было – да, теперь уж – нет…

 

Утомлённый крестик

Никто не знает, где соломку

стелить на случай неизбежный…

А голос внутренний негромко

ворчит… Я слушатель прилежный.

Всё слышу – даже если эхо

не тает долго и протяжно.

Нам жить давно уже не к спеху,

а может даже и не важно.

Не замечать – вот это наше

призванье… Так крива дорога…

Но путь, хоть длинный, но… не страшен:

идём и… как обычно, в ногу.

Гниёт соломка в нужном месте…

И голос внутренний тревожен.

На шее утомлённый крестик –

он тоже очень осторожен…

 

Не знаю

Всё есть… Всё было… Ветер в спину.

Кукушкин голос сух и сипл.

Я мну в руках кусочек глины –

я в эту жизнь не врос, а… влип…

Грущу, но… грусть была помехой,

когда листочек зелен был,

когда и жизнь была не к спеху,

когда не жил, а… просто жил…

Сегодня жду: чего, не знаю,

и даже – если бы и знал…

Я в соответствие запаян.

Не тот резон… Не тот запал…

 

Как мотылёк

Как мотылёк – на свет… Ворчливо утро.

Нет солнца. Вяло дождик моросит…

И только время убегает шустро,

и исчезает, сколько ни проси

остаться, замереть на полустанке,

ответить быстро: жив или не жив…

И не заканчивать прижизненно огранку,

достраивать до неба этажи.

Потом взлечу, забыв, что не летаю,

и улечу, пронзая облака…

и тихо, без последствия, растаю..

А солнышко останется в веках.

 

Обернёшься облаком

В закуточке, где доживать положено,

сижу тихо – душа стреножена…

в башке дырка – все мысли в неё выдуло…

Про жизнь хорошую – Бог выдумал…

 

Да, бывала судьба, вроде, безропотна:

ни вони, ни звона, ни топота…

Но потом… и без зазрения совести…

лоб в лоб и… вдрызг… на полной скорости…

 

Рассветает… Прости, если что, Господи…

Сидеть страшно на краю пропасти.

А вдруг ветер?.. И закуток, всё побоку –

обернёшься на ветру облаком…

 

Постулат

Про «возвращаться» – никому ни слова.

Ушёл и всё: упрямство до конца.

Я к этой прихоти давно прикован

с постылым образом скупого мудреца.

Наивно жить на острие желанья

простить безропотно, ведь хочется всегда

не уступать и быть не тут, – за гранью,

и исчезать навечно, без следа.

А возвращаться вредно. Но отныне

молчу об этом. Что там – впереди?

А прошлое? Оно и душу вынет.

Мой главный постулат – не навреди.